Немного о предметном дизайне

Предметный дизайн — это часть семейной, бытовой, инновационной и промышленной истории. Поэтому она всегда переплетена с историческим и культурным контекстом. Дизайнеры создают предметы, которые просто не существовали вчера, ведь их еще не изобрели. Прячут под глянцевые, матовые, стальные и пластиковые корпуса новые формулы и расчеты прогресса. Часто им приходится работать с предметами, история которых насчитывает века — здесь задача сделать их современными, более технологичными или снизить стоимость производства. Но иногда они создают не просто что-то новое, но то, что улавливает дух времени и остается в музейных коллекция и памяти современников.

Всегда интересно наблюдать, как отражается на дизайне общий культурный контекст. После второй мировой войны в Англии формируется Лондонская школа, в которую входят Люсьен Фрейд, Ричард Гамильтон, Фрэнсис Бэкон, Дэвид Хокни и другие. Это поколение художников, творивших особенно ярко в период 1960-1970-х годов, отличалось крайним индивидуализмом и бунтарством. Их подходы к созданию картин были шокирующим для тогдашней публики, а острота образов не ослабла и сейчас.

Техники их письма тесно связаны с географией — с разрушенным послевоенным Лондоном. Покалеченные и разбомбленные кварталы, последствия взрывов, обнажившие каркасы и фундаменты зданий — такой был пейзаж, по которому бродили эти бунтари в поисках вдохновения, а иногда и материалов для своих работ. И пока они создавали свою провокационную живопись, занимались реди-мейдами и потрясали общественность, в школе Архитектурной ассоциации учился будущий дизайнер Рон Арад. Он точно был знаком с творчеством лондонской школы, и на первом предмете дизайна, созданном Арадом, можно найти отпечаток эстетики художников. «The Rover chair» (1981) — это автомобильное кресло, помещенное в каркас из изогнутых металлических рам. Причем рамы были взяты из конструкции, которая использовалась для доения коров. Материалы для создания своего кресла Арад добыл на окраине Лондона, из мусора и металлолома, бродя по пейзажам, схожим с послевоенным запустением и заброшенностью. Поэтому объект можно с уверенностью назвать реди-мейдом. Это абсолютно постмодернистское высказывание, отражающие всю суть лондонской культурной школы. С этим креслом связана одна забавная история. В рождественские дни в дверь уже закрытого магазина Рона Арада постучался человек и сказал, что хочет купить шесть кресел. Он оставил адрес в Париже, куда их следовало доставить. Уже потом партнер дизайнера обнаружил по фамилии в чеке, что поздним покупателям оказался Жан-Поль Готье, для которого Рон Арад потом оформил его первый Лондонский бутик. Следующее бунтарское кресло «Well Tempered Chair» уже в названии содержит насмешку над прошлым, заигрывая с «Хорошо темперированным клавиром» Баха. Эта простая и гениальная конструкция состоит из четырех стальных листов согнутых в дуги и скрепленных болтами. Сидеть на таком кресле практически невозможно, однако дизайнер всегда считал себя больше художником, чем служителем запросов потребителей. Поэтому данное кресло украшает коллекции музеев, а не гостиные.

Кажется, что страна, которая была родиной парового двигателя, не может не дать миру именно такой дизайн, такую живопись и такую культуру, вдохновленную технологиями, скоростью и прогрессом. Поэтому самое известное изображение паровоза в живописи — это «Дождь, пар и скорость» Тернера, первый художественный образ машины в искусстве — «Hommage à Chrysler Corp» Ричарда Гамильтона. И кресло из стальных листов или автомобильного сидения Рона Арада — закономерное продолжение сложившейся художественной традиции.

Вернер Пантон. Кажется, все мы видели эти яркие стулья в форме латинской буквы S. Их создатель считал, что на стуле должно было весело сидеть, и оставил нам огромное наследие из разнообразных стульев, чтобы мир не погрузился в однообразие и скуку. Однако ему самому часто было непросто и уж точно не приходилось скучать. Дело в том, что идея Panton Chair пришла к нему где-то в 50-х годах прошлого века. Это первый в мире литой пластиковый стул, но его появление на свет было весьма длительным. Точная дата остается тайной, но известно, что к концу 60-х дизайнер начал воплощать свои идеи. Оказалась, что сделать это в 1967 почти невозможно, потому что нужные материалы еще просто не изобрели. Через два года после первой попытки появился термопластиковый полистерин (Луран S), но он оказался очень хрупким, и репутация швейцарской фирмы стала ломаться вслед за оригинальным сиденьем. Промышленным технологиям понадобилось 20 (!) лет, чтобы догнать идеи Пантона. В 90-е стул наконец-то получилось поставить на серийное производство без последующих доработок и исправлений. И уже в 1995 году Британский Vogue вышел с обнаженной Кейт Мосс на обложке, которая сидит как раз на этом стуле красного цвета. Но Panton Chair был не единственной задумкой дизайнера, которую не удалось реализовать с первого раза. Одной из таких идей, требующих слишком много от существующих технологий, был прозрачный пуфик. Если у Panton Chair было множество попыток производства и стул несколько раз появлялся на конвейерной ленте, то в этом случае компания Vitra не пыталась сделать производство серийным. Пуфику не удавалось придать нужной прочности, поэтому он быстро сдувался, что, естественно, просто исключало его эксплуатацию. И, может быть, все это так бы и осталось красивой идеей дизайнера, если бы не дом Prada. В 2019 году (то есть прошло где-то полвека с момента разработки дизайна) модный дом обратился к компании Verpan и заказал для своего шоу SS'19 прозрачные надувные пуфики по чертежам и эскизам Пантона. Проверку на прочность они прошли и какое-то время продавались в бутиках Prada.

Иногда передовые идеи дизайнеров оказываются быстрее технического прогресса, и требуется время и терпение, чтобы довести начатое до конца. И часто не обходится без помощи больших компаний, как, например, Prada, которая заинтересовалась эскизами Пантона и дала им шанс. Но еще важнее найти компанию, которая будет выпускать и поддерживать предметы дизайнеров от идеи до их реализации. Ведь часто только благодаря этой вере патронов в искусство мы получаем талантливые и по-настоящему передовые вещи. И Вернер Пантон, и Рон Арад сотрудничали с швейцарской мебельной компанией Vitra, которая и позволила им творить и создавать такие замечательные вещи, которых еще вчера не существовало. Компания активно включена в архитектурные проекты современности и продолжает поддерживать бунтарские и нестандартные идеи. Продукцию Vitra можно найти в галерее Тейт Модерн и в центре Помпиду, в международных аэропортах, штаб-квартирах банков, крупных компаний, домах и квартирах. За 60 лет своей работы семейное предприятие внесло множество позиций в списки предметов дизайна, которые необходимо знать.